Нюрнбергские майстерзингеры в Semperoper

Любовь к Вагнеру — это культ. Каждый последователь культа мечтает совершить паломничество к «месту силы». Такой вагнерианской Меккой может быть Байройт, а может то место, где Вагнера играют лучше всего. Последним является Дрезденская Земперопера благодаря своему художественному руководителю «великому и ужасному» Кристиану Тилеману. В современном музыкальном мире мало кому дозволено быть, как в старые добрые времена, дирижером-диктатором. Но вот Тилеману и в Дрездене, и в Байройте, похоже, позволено всё. Тем интереснее наблюдать, чего можно достичь при таком подходе.

В моей послужной биографии поклонницы Вагнера зиял большой пробел — «Нюрнбергские майстерзингеры». Скажу сразу, что мне эта опера всегда давалась тяжелее других. Самая длинная, слишком глубинно немецкая, основанная не на мифе, а на бытовом сюжете. Мне всегда казалось, что масштаб музыки, особенно увертюры, не сочетается с пасторальностью истории. Понятны параллели с «Тангейзером», как и долгая история написания, и то, что с течением лет менялся сам автор и в историю вплеталась философия Вагнера по мере ее развития. Умножьте это на признание «Майстерзингеров» символом нацистской Германии, и мы получим, возможно, самую сложную, неоднозначную оперу Вагнера.

По вышеизложенным причинам мне хотелось впервые услышать ее живьем в эталонном исполнении. Так выбор пал на дрезденский спектакль — перенос из Зальцбурга с прошлогоднего Пасхального фестиваля. До этого Тилеман много лет не исполнял «Майстерзингеров», а значит многое было им переосмыслено. Режиссер Йенс-Даниель Херцог пошел проторенной дорожкой, перенеся действие в наши дни и использовав уже набившую оскомину концепцию «театра в театре». В хорошем исполнении такой подход может быть эффектным, в плохом же это просто метод для режиссера не мучиться поиском идеи. Заодно можно включить в действие народные костюмы, дав возможность публике вспомнить о «старых добрых временах» и прежних постановках «Майстерзингеров».

Нельзя сказать, что данная постановка плоха, скорее она сделана так, чтобы не прерывать музыкального полотна, но вот с артистами явно не очень много работали и не ставили перед ним каких-то особых задач: «Ты стой здесь, ты играй на лире, а ты молоти по башмаку». Вот тут и возникает вопрос: почему режиссер Ганс Сакс во втором акте превращается в сапожника, хотя дело вроде и не на сцене, а потом в третьем акте опять становится режиссером? Несостыковок много, а впечатливший момент только один. Тот самый финал, в котором поется гимн немецкому искусству и Вальтер становится мастером, выглядит новым наступлением нацистской идеологии. В результате Вальтер разрывает свой портрет, который ему вручают как приз в состязании и знак принадлежности к цеху, и сбегает с Евой, а Ганс Сакс разражается безумным смехом. Такой несколько провокационный конец выбивается из общей канвы, но производит сильное впечатление.

Постановка была не самой интересной, но музыкальное воплощение компенсировало всё. Тилеман не пытается обуздать музыку, не стесняется ее мощи и показывает то напряжение, на которое способен Вагнер. При этом очень легко, на контрасте звучат комические и романтические части, раскрывая многоплановость произведения. Оркестр пару раз заглушил певцов, досталось и Гансу Саксу (Георг Цеппенфельд) и Еве (Камилла Нюлyнд). Но пара моментов на фоне почти пяти часов фантастического звука, конечно, ничто. Так звучит старомодный Вагнер, когда его не боятся и не пытаются укротить.

Исполнители так же были прекрасны. Цеппенфельд вылепил очень отстраненного Ганса Сакса, Сакса-философа, который тем не менее время от времени впадал в ярость. Но вот любви к Еве было мало. Зрители в полной мере насладились его мощным благородным голосом, замечательной дикцией и чувством стиля. Клаус Флориан Фогт (Вальтер фон Штольцинг) лучше всего спел Morgenlich leuchtend во второй раз, к третьему акту немного подустал, но в целом показал себя настоящим мастером вагнеровских ролей. Замечу, что в этом сезоне он будет впервые петь Зигмунда в Байройте. Интересно, как его ангельский тембр ляжет на эту героическую роль. Камилла Нюланд отлично вписалась в состав. Отдельно отмечу замечательного Погнера — Виталия Ковалева и открытие этой постановки для меня — Давида в исполнении Себастьяна Кольхепа. Как же прекрасно звучал квинтет Selig, wie die Sonne!

После таких спектаклей тяжело решиться слушать ту же оперу в другом составе.

Чтобы поддержать сайт, перейдите по ссылке -> Помочь сайту.

_______________________________________________
Для переводов из-за рубежа, наши Швейцарские реквизиты:

IBAN: CH840900 0000 3008 64116
Patrick Greiler
________________________________________________

Paypal: e.rudneva@yahoo.de

Спасибо!