OperaTime.ru

Главная > Рецензии > «Сказки Гофмана», Финскaя национальнaя опера, 14.11.18

Роман Рудницкий, 21 ноября 2018 в 13:05

«Сказки Гофмана», Финскaя национальнaя опера, 14.11.18

©Heikki Tuuli/FNO

 

 

На «Сказки Гофмана» в Хельсинки я собрался прежде всего потому, что в основе постановки, как было заявлено на сайте театра, должно было лежать новейшее критическое издание Жана-Кристофа Кека. Именно в этой опере исполняемая редакция имеет для меня особенно большое значение, и о причинах стоит сказать чуть подробнее.

Как известно, Оффенбах умер, не успев завершить работу над своей последней (но не единственной, вопреки расхожему мнению) оперой. Уже после его смерти доработкой партитуры занялся Эрнест Гиро (более всего известный тем, что сочинил речитативы к «Кармен»). Перед самой премьерой руководство театра посчитало оперу слишком длинной, поэтому венецианский акт («Джульетта») был полностью исключен, а часть его музыки, в том числе знаменитая впоследствии баркарола, перенесена в другие места. Позднее этот акт был восстановлен, но помещен не в конец оперы, как было задумано автором, а перед «Антонией», что лишало оперу цельности и по сути превращало поэтическое повествование о несчастной любви Гофмана к певице Стелле (по всей видимости, либреттистов Жюля Барбье и Мишеля Карре вдохновила подлинная история его любви к Юлии Марк) в набор почти ничем не связанных коротких историй.

Более того, значительно позже, уже в начале прошлого века, в опере появилось два номера, написанных другими авторами и лишь косвенно связанных с Оффенбахом: знаменитая ария Дапертутто Scintille, diamant (на основе мелодии из увертюры к опере-феерии «Путешествие на Луну») и септет Hélas, mon coeur s’égare encore с использованием темы баркаролы. Такая версия, опубликованная издательством Choudens, на долгие годы стала «канонической» и до сих пор время от времени появляется на оперной сцене.

Лишь к середине ХХ века стали предприниматься отдельные попытки очистить «Сказки» от всего наносного и хоть в какой-то степени приблизиться к авторскому замыслу. В 70-е годы в различных архивах стали всплывать материалы, ранее считавшиеся утерянными, в том числе различные альтернативные варианты, написанные Оффенбахом на разных этапах работы над оперой. Это сделало возможным появление первых критических изданий: сперва Франца Эзера (Oeser), позднее Майкла Кея, и наконец последнего, подготовленного французским музыковедом Жаном-Кристофом Кеком.

Казалось бы, после выхода этого всеобъемлющего издания, включающего все альтернативные номера, написанные Оффенбахом за долгие годы работы над оперой, о старых версиях можно забыть раз и навсегда. Но театры, увы, до сих пор гораздо чаще используют безнадежно устаревшее издание «Шуданс», иногда дополненное несколькими фрагментами по Эзеру. Видимо, отчасти проблема в том, что новое издание Кека защищено авторскими правами и его использование стоит денег, а отчасти просто в косности руководства театров.

Конечно, говорить о какой-то единственно правильной и полной версии применительно к «Сказкам» невозможно, поскольку никто не знает, как выглядела бы опера, доживи автор до премьеры. Однако с учетом доступных на сегодняшний день материалов стало возможно хотя бы примерно представить себе, как должна была выглядеть опера, и стало понятно, что она гораздо сложнее и интереснее, чем это казалось раньше, а главное — несмотря на кажущуюся «лоскутность», имеет единый сквозной сюжет.

К сожалению, я не знаю ни одной постановки, где музыка «Сказок» по Кеку прозвучала бы в более-менее полном виде. Во всех виденных мною постановках встречались довольно странные купюры. Так, в Мюнхене по непонятной причине отсутствовал дуэт Гофмана и Линдорфа из первого действия (имеющийся, пусть и в сокращенном виде, даже в старых изданиях), в Барселоне — ария Джульетты.

Несколько лет назад под управлением Марка Минковски в Париже состоялось исполнение максимально полной оперы в редакции Кека. В этом году дирижер вновь обратился к «Сказкам» (в сентябре в Бремене и в ближайшие дни в Баден-Бадене), но я не могу сказать, насколько полный вариант он решил исполнить на этот раз.

Как бы там ни было, каждая постановка, основанная на критическом издании, вызывает у меня живой интерес. А так как до Хельсинки ехать близко, я не мог упустить такую возможность.

Увы, меня ждало большое разочарование: хотя формально постановка Йоханнеса Эрата, перенесенная из дрезденской «Земперопер», и основывалась на издании Кека, но по сути это была очередная «режиссерская» редакция с произвольными купюрами и заменами. Во-первых, «Сказки Гофмана» по своей структуре — традиционная номерная опера, сохраняющая многие формы эпохи бельканто, в том числе многочисленные кабалетты и стретты с обязательными повторами. Здесь же в большинстве случаем отсутствовали повторы, а также некоторые вторые куплеты. Кроме того, в ряде случаев постановщики проигнорировали недавно восстановленную оригинальную музыку оперы и вернулись к весьма сомнительным вариантам из безнадежно устаревшего издания Choudens. Например, по старой традиции романс Гофмана Ah! vivre deux прозвучал (в сокращенном виде) в начале акта «Олимпия», а не перед его финалом, как было задумано Оффенбахом.

Еще больше удивило отсутствие какой бы то ни было арии у колдуна Дапертутто. Дело в том, что сольных номеров у него имеется целых три на выбор: уже упоминавшийся «новодел» начала прошлого века Scintille, diamant и два оригинальных номера, в разное время написанных самим Оффенбахом: ария Répands tes feux dans l’air и песенка Tourne, tourne miroir (в традиционной редакции перешедшая к Коппелиусу взамен оригинального трио, которое в Хельсинки, к счастью, все-таки прозвучало, причем полностью).

Отсутствовала сцена, в которой Гофман убивает Шлемиля, а завершилась «Джульетта» по старому изданию — подложным септетом Hélas, mon coeur s’égare encore и баркаролой. Недавно открытого большого и интересного финала этого действия не было. Не было также двух хоров в эпилоге, включенных в издание Кека.

Перейдем к самой постановке. «Сказки Гофмана» — сложная опера, требующая очень серьезной режиссерской работы. Ее в равной степени можно «убить» как излишне упрощающим, «иллюстративным» подходом, так и чересчур вольным обращением с материалом. К сожалению, обе крайности встречаются слишком часто, причем в последнее время преобладает второй вариант.

В качестве примера умных и в то же время верных духу этой оперы постановок приведу только две. Одну из них осуществил в Зальцбурге Дэвид Маквикар, другую — в Лозанне Лоран Пелли (позднее его «Сказки» шли также в Лионе, в несколько измененном виде — в Барселоне и Сан-Франциско, а в ближайшие дни их возобновление ожидается на сцене Немецкой оперы в Берлине). Конечно, хороших постановок на самом деле гораздо больше.

Увы, постановку, увиденную в Хельсинки, назвать удачной я никак не могу. Хотя были и отдельные удачные находки, многое показалось мне бессмысленным или недоработанным.

Так, для «Сказок», как и для творчества самого Гофмана, очень важна тема двойников, и во многих сценических воплощениях она получает то или иное развитие. Так, Муза-Никлаус часто предстает двойником самого Гофмана, его альтер-эго (очень хорошо это было показано в мюнхенской постановке Ричарда Джонса). А в Хельсинки Муза в прологе внезапно оказалась двойником… злодея Линдорфа! Они были почти одинаково одеты (но все же Муза оставалась женщиной на всем протяжении спектакля, ее превращение в Никлауса режиссер проигнорировал), а значительную часть действия комментировали из симметрично расположенных лож справа и слева от сцены. Довольно странное решение, поскольку Линдорф по сюжету — скорее двойник Стеллы, ее темная сторона (говоря о Линдорфе и Стелле, я, конечно, имею в виду и все их «сказочные» воплощения), тогда как Муза олицетворяет светлое, творческое начало и связана непосредственно с поэтом. Но можно, наверное, было бы развить и идею, предложенную Эратом, однако несколько позже Муза уже появилась в белом платье — таком же, какое раньше носила Олимпия, а тема двойников так и не получила развития.

Неприятно удивили и близкие отношения между Музой и Линдорфом. Надо сказать, что ничего нового тут нет, раньше уже неоднократно делались попытки представить Линдорфа и Музу сообщниками, совместно мешающими Гофману обрести истинную любовь. Но делать их любовниками — все-таки странное решение: ведь по сюжету Муза беззаветно предана Гофману, а Линдорф испытывает интерес к Стелле.

Многое у Эрата показалось мне вторичным. Например, показанный в прологе перевернутый театр уже присутствовал в известной постановке Роберта Карсена, шедшей в Парижской опере и миланской «Ла Скала». Встречался уже и переодетый зачем-то женщиной Кошениль — слуга Спаланцани. Правда, на этот раз он лишь на протяжении короткого времени щеголял в короткой юбке и на каблуках, в дальнейшем переодевшись танцором, тогда как кукла Олимпия предстала в образе балерины.

Интересно, что все гости Спаланцани были слепыми — это в принципе могло бы объяснить их восхищение Олимпией. Куда более странно, что сам Гофман помогал установить Олимпию на табурет, с которого она пела свои куплеты, а в дальнейшем ее поддерживал. Если Гофман с самого начала знает, что перед ним кукла, то в чем здесь интрига?

Конечно, присутствовали в постановке и сквозные темы, такие как белые платья героинь: Олимпия-балерина сразу появляется в таком платье, по ходу дела в точно такие же платья наряжаются Антония, Муза, даже хористы на балу у Спаланцани; так же одеты куртизанка Джульетта и ее подруги, которые под конец без какого-то логического объяснения падают замертво. Что это — белое платье как своеобразное наваждение Гофмана?

Несколько скомканным показался мне и финал: Гофман оттолкнул Музу, объясняющуюся ему в любви (что в данном случае объяснимо, с учетом ее отношений с Линдорфом), за затем внезапно начал писать что-то пером прямо на ее спине. Я видел много разных финалов «Сказок» — и полностью счастливых (когда поэт так или иначе воссоединялся со своей Музой), и трагических, и «открытых», но я так и не понял, что хотел сказать режиссер в данном случае.

Осталось сказать пару слов о самом исполнении. Выдающимся оно, увы, не было, поэтому останавливаться на нем подробно я не вижу смысла.

Тенор Доминик Сутович в заглавной партии произвел неоднозначное впечатление. У него крепкий и мощный голос, уверенные звонкие верхние ноты, но он плохо владеет стилем французской оперы, на пиано голос иногда звучит на грани срыва, певцу не хватает нюансов для такой сложной и многоплановой партии, как Гофман.

Очень неплоха была Муза — Дженни Карлштедт. Если к вокалу можно было придраться (чуть резковатые верхние ноты), то с актерской игрой все было отлично. Жаль только, что в данной постановке образ Музы-Никлауса не получил должного развития.

К сожалению, партии трех возлюбленных Гофмана в Хельсинки исполняли три разные певицы, а не одна, как было задумано Оффенбахом. К тому же полностью отсутствовала собственно Стелла, которая должна появиться в финале, чтобы история любви Гофмана получила логическое завершение.

Не слишком впечатлила меня Олимпия — Росио Перес, мне не хватило виртуозности в ее знаменитой песне, а верхушки у нее вышли чересчур пронзительными. Гораздо лучше справились со своими партиями Хелена Юнтунен — Антония и Миша Брюггергосман — Джульетта. Эта певица помимо оперы поет джаз, но не понимаю, зачем было демонстрировать это в спектакле, исполняя арию (в сильно сокращенном варианте) в микрофон и в несколько «эстрадной» манере. В целом же у нее очень красивое глубокое драматическое сопрано.

Неплох был бас-баритон Франко Помпони в партии Линдорфа и трех его «сказочных» воплощений, справился с партиями слуг и характерный тенор Дан Карлстрём. Зато откровенно слабыми показались мне практически все исполнители второстепенных партий.

Оркестр Финской национальной оперы под управлением Патрика Фурнийе не вызвал особых нареканий, тогда как хор местами звучал чересчур резко и грубо.

Хочется верить, что постановка «Сказок», содержащая максимально возможный объем музыки по критическому изданию и при этом адекватно передающая дух этой удивительной оперы, со временем все-таки появится.

 

Вы можете помочь нашему проекту: перевести с помощью способа, расположенного ниже, любую сумму — безвозмездно в поддержку сайта. Имя или никнейм каждого дарителя, пожелавшего заполнить поле «Комментарий», появится в разделе «Они нас поддержали».

Чтобы поддержать сайт, перейдите по ссылке -> Помочь сайту.

Спасибо!

 

Комментарии:

Sbobet88

https://4sewa.com/wp-content/sweetbonanza/

Sbobet88

https://negintavakoli.com/wp-content/sbobet88/

https://bartarazkhod.ir/wp-includes/slot-bonus/

slot qris

slot bet 100

slot bet 100

slot77

joker123

sbobet

slot bet 100

sbobet

gates of gatotkaca

slot joker123

slot joker123

bonus new member

slot bet kecil

pragmatic play

slot bet 200

joker123

aresgacor

gadunslot

slot777

slot gacor

slot joker123

pragmatic play

bonus new member

https://414products.com/slot-gacor/

pragmatic

slot qris

slot777

slot777

slot777 online

slot88

pragmatic play

slot pragmatic

slot pragmatic

slot777

pragmatic

sbobet

joker123

slot gacor

slot gacor

slot bonus

slot777

sbobet

https://www.natagaml.com/wp-content/slot-bonus/

https://avalonwebdesigns.com/wp-content/slot88/

https://www.moreto.cat/wp-content/slot-bonus/

https://autotextile.com.ua/wp-content/sbobet88/

slot mahjong

slot resmi

slot88

sbobet

slot88

sbobet

slot resmi

slot thailand

slot server thailand

slot thailand

sbobet

slot server thailand

slot server thailand

slot server thailand

sbobet

Slot Server Thailand

Slot Server Thailand

Slot Server Thailand

akun pro thailand

slot server thailand

rtp slot

sbobet

rtp live hari ini

SBOBET

Slot Hongkong

slot server singapore

slot kamboja

slot777

slot88 resmi

slot gacor

slot server thailand

slot qris

slot777

slot server kamboja

SBOBET

Gates of Olympus

Baccrat Online

Slot

slot bet 200

slot resmi

spaceman

slot server thailand

rtp slot