Фестиваль опер Доницетти в Бергамо — 2018: «Замок Кенилворт»

© Gianfranco Rota

Пожалуй, самым ожидаемым событием нынешнего фестиваля стала постановка редчайшей оперы Доницетти «Замок Кенилворт», к тому же впервые в наше время представленной в первоначальной редакции.

Премьера этой оперы состоялась 6 июля 1829 года в неаполитанском театре «Сан-Карло». Согласно письму Доницетти к своему учителю Майру, оперу довольно тепло принимали нa генеральной репетиции, премьера прошла без особого успеха, зато уже второй спектакль вызвал энтузиазм публики. Возможная причина прохладного приема на премьере — присутствие в театре неаполитанской королевской семьи, в присутствии которой публике не полагалось бурно выражать эмоции и начинать аплодировать раньше монархов.

В целом опера выдержала в том же году 10 представлений, а на следующий год композитор слегка переработал партитуру: партия злодея Уорни, первоначально написанная для тенора, теперь была переработана для баритона. Кроме того, в новой редакции Доницетти сильно изменил дуэт Елизаветы и Лестера в третьем действии, а некоторые фрагменты оперы  транспонировал вниз. Новая версия была поставлена 24 июня 1830 года в том же театре под названием «Елизавета в замке Кенилворт». Именно этот вариант исполнялся в Лондоне в 1977 году и в Бергамо в 1989 году.

Однако сам автор не был вполне доволен своей новой оперой и писал тому же Майру, что не отдал бы даже кусочка написанного в том же году «Парии» за весь «Замок Кенилворт». Но публика рассудила иначе: «Пария», в отличие от «Кенилворта», успеха не имел.

Сюжет оперы, написанной на либретто Леоне Андреа Тоттолы по мотивам романа Вальтера Скотта «Кенилворт», вкратце таков. Фаворит королевы Елизаветы граф Лестер тайно женился на Амелии (Эми) Робсарт, которую он скрывает в своем замке, опасаясь гнева королевы. Елизавета внезапно прибывает в Кенилворт, и напуганный Лестер приказывает своему слуге Уорни спрятать Амелию, не подозревая, что тот и сам в нее влюблен. Амелии удается сбежать от своего надсмотрщика, происходит ее драматическая сцена с королевой, но в решающий момент Уорни заявляет, что Амелия его жена. Королева не слишком ему верит, однако на время сдерживает свой гнев. Уорни, вновь получивший власть над Амелией, теперь уже хочет из мести отравить ее, но внезапно появившаяся подруга Амелии Фанни мешает его планам. Следом появляется и сама Елизавета. Убедившись, что Лестер и Амелия любят друг друга, она великодушно прощает бывшего фаворита.

Каждому, кто хорошо знаком с творчеством композиторов эпохи бельканто, сразу бросается в глаза сходство этого сюжета с «Елизаветой, королевой Англии» Россини, написанной в 1815 году все для того же театра «Сан-Карло». Правда, литературный источник либретто Джованни Шмидта, по которому писал свою оперу Россини, другой: роман английской писательницы XVIII века Софии Ли «Убежище, или Повесть иных времен». Интересно, что россиниевская «Елизавета» на момент написания оперы Доницетти все еще оставалась в репертуаре театра и в том же 1829 году, за три месяца до премьеры новой оперы, выдержала семь представлений.

Стоит также отметить, что в 1823 году оперу «Замок Кенилворт» на либретто Скриба и Мельвиля, также основанное на романе Вальтера Скотта, написал Обер.

На первый взгляд опера Доницетти кажется вполне традиционной по своей структуре, некоторые считают ее шагом назад по сравнению с тем же «Парией» или написанным годом ранее «Римским изгнанником». Однако достаточно послушать оперу внимательно, чтобы понять, что необычного и нового в ней довольно много. К тому же не стоит забывать, что «Замок Кенилворт» создавался для самого «прогрессивного» итальянского театра своего времени — неаполитанского «Сан-Карло».

Странности начинаются с самого начала, то есть с интродукции. После традиционного вступительного хора звучит каватина Лестера, вроде бы вполне стандартная по форме: сперва медленная часть Veggo… ahimè! La ingenua sposa, за ней следует кабалетта Affetti tiranni (в которой, кстати, легко распознать тему из увертюры к написанной годом позже «Анне Болейн»). Но этой кабалеттой номер не заканчивается — после короткой сцены (tempo di mezzo) следует стретта интродукции, где Лестер вновь солирует, теперь уже в сопровождении хора:  Ah! De’ miei voti al colmo.

Не вполне обычен и следующий за интродукцией дуэт Амелии и Уорни, кабалетта которого по своей структуре скорее характерна для сольной арии, чем для дуэта.

Следующий сюрприз ждет слушателя в финале первого действия, где эффектная каватина Елизаветы внезапно переходит в небольшой заключительный хор, тем самым лишая примадонну положенных ей после арии аплодисментов (или, как минимум, откладывая их на пару минут). Финал второго действия также не вполне обычен, поскольку представляет собой всего лишь квартет главных героев, тогда как традиционно в подобных финалах участвуют все персонажи оперы и хор. Да и само разделение оперы на три действия вместо традиционных двух, впоследствии часто встречающееся у Доницетти, на тот момент было явным новшеством.

В исполненной на нынешнем фестивале редакции довольно необычен и дуэт Елизаветы и Лестера: он оканчивается чрезвычайно медленным эпизодом, по характеру более напоминающим кантабиле, однако имеющим традиционную для дуэтной кабалетты структуру. Во второй редакции, известной по записям, дуэт стал более энергичным, но в то же время, пожалуй, не столь оригинальным.

Следует отметить, что «Замок Кенилворт» — первая опера Доницетти, посвященная английской династии Тюдоров. Условно принято говорить о «тюдоровской трилогии», включающей «Анну Болейн», «Марию Стюарт» и «Роберто Деверё» (напомню, что фрагменты всех этих опер в рамках фестиваля исполнила Мариэлла Девиа). Однако мало кто знает, что Доницетти написал не три, а четыре оперы о Тюдорах, причем в трех из них фигурирует королева Елизавета.

Но и это еще не все! «Замок Кенилворт» — первая опера композитора на сюжет, заимствованный из романа Вальтера Скотта, и это делает ее прямой предшественницей «Лючии ди Ламмермур». Да и вторая героиня оперы, Амелия Робсарт, во многом похожа на Лючию. На это сходство указывает и необычный инструмент, звучащий в ее арии из третьего действия: стеклянная гармоника. Напомню, что именно гармонику, своим завораживающим звуком подчеркивающую хрупкость и ранимость героини, Доницетти хотел слышать в сцене сумасшествия Лючии, но из-за организационных проблем был вынужден довольствоваться на премьере обычной флейтой.

Однако есть одна вещь, отличающая «Замок Кенилворт» от всех вышеперечисленных опер. Это традиционный хэппи-энд, отсутствующий, впрочем, и в литературном первоисточнике — романе Вальтера Скотта «Кенилворт», где в конце Уорни все-таки убивает Эми-Амелию. Счастливый финал впервые появился в либретто Скриба к опере Обера, на которое опирался Тоттола при написании своей версии.

Как это часто бывало с сочинениями Доницетти и его современников, часть музыки композитор впоследствии использовал повторно. Я уже упоминал кабалетту Лестера, вошедшую в увертюру к «Анне Болейн». Также можно отметить, что торжественная музыка, под которую впервые появляется на сцене Елизавета, хорошо знакома слушателям по хору, предваряющему появление Дулькамары в «Любовном напитке». А грустная ария несчастной Амелии позднее перейдет к распутной жене императора Константина Фаусте, воспылавшей преступной страстью к своему пасынку.

Постановку «Замка Кенилворт» в «Театро Сочале» осуществила режиссер Мария Пилар Перес Аспа, предложившая сугубо женский, даже, возможно, в каком-то смысле феминистский взгляд на события оперы, при этом, однако, нигде не отклоняясь от либретто и не меняя историческую эпоху. Женщина в ее трактовке — всегда жертва, всегда так или иначе несвободна. Это вполне очевидно в случае с Амелией, которую Уорни по поручению Лестера сажает в большую клетку, похожую на птичью (настоящая птичья клетка как символ несвободы тоже появляется на сцене). Но и королева, которая, казалось бы, является хозяйкой своей судьбы, в финале внезапно тоже оказывается отрезана от людей и заточена в символическую клетку, только большего размера и золотую: она тоже должна подчиниться обстоятельствам, отказаться от личных привязанностей и лишь выполнять свой долг.

Ситуация усиливалась еще и тем, что двум сильным женщинам здесь противостоял довольно бледный и бесхарактерный Лестер, сам жертва махинаций своего слуги Уорни. Не могу сказать, до какой степени это замысел режиссера, а до какой — результат явно более слабой актерской игры исполнителя партии Лестера.

Декорации (сценограф Анджело Сала) в спектакле минимальны: есть только наклонная поверхность сцены, на которой появляются то клетка-тюрьма Амелии, то роскошные платья Елизаветы, внезапно спускающиеся с потолка в конце первого действия, то огромная золотая клетка-стена, отделяющая в финале одинокую королеву от ее счастливых подданных.

Говоря непосредственно об исполнении, хочется прежде всего отметить двух главных героинь: Елизавету Джессики Пратт и Амелию Кармелы Ремиджо. Пратт, которую я ранее много раз слышал в самых разных операх, на этот раз поразила меня своим диапазоном: помимо традиционных для нее виртуозных колоратур и сверхвысоких нот, в финальной арии она неожиданно продемонстрировала еще и красивые глубокие низы. Ее «соперница» Ремиджо также продемонстрировала прекрасную технику, понимание стиля бельканто и незаурядный темперамент. И обе они убедительно показали, что их героини — сильные личности.

На партию Лестера почему-то с самого начала было заявлено два певца. На премьере его пел молодой испанский тенор Шавьер Андуага, в августе приятно удививший меня на россиниевском фестивале в Пезаро. К сожалению, в спектакле 30 ноября, на котором я присутствовал, Лестером был уже Франсиско Брито, вокальные данные которого, да и объем голоса, значительно скромнее. Впрочем, такого негативного впечатления, как месяцем раньше в «Севильском цирюльнике» в Венеции, Брито на меня на этот раз не произвел, но на фоне своих партнеров (и особенно партнерш) по сцене он смотрелся довольно бледно.

Гораздо ярче оказался главный злодей оперы — оруженосец Уорни — в исполнении Стефана Попа. Его голос несколько ниже (партия Уорни первоначально написана для баритенора), значительно мощнее и тембрально интереснее, как актер он тоже был заметно сильнее.

Второстепенные партии очень прилично исполнили бас Дарио Руссо (Лэмбурн) и сопрано Федерика Витали (Фанни).

Оркестром «Доницетти опера» дирижировал музыкальный руководитель фестиваля, крупный специалист по опере эпохи бельканто Риккардо Фрицца, одноименным хором руководил Фабио Тартари. Отдельно хочется отметить, что в исполнении оперы участвовал едва ли не самый известный на сегодняшний день музыкант, играющий на стеклянной гармонике и сам изготавливающий подобные инструменты — Саша Рекерт.

Вы можете помочь нашему проекту: перевести с помощью способа, расположенного ниже, любую сумму — безвозмездно в поддержку сайта. Имя или никнейм каждого дарителя, пожелавшего заполнить поле «Комментарий», появится в разделе «Они нас поддержали».

Чтобы поддержать сайт, перейдите по ссылке -> Помочь сайту.

Спасибо!